- Жанр
- Камерная
- Краткое описание
- Литературно-музыкальная композиция, представляющая собой песни на стихи поэта Семена Яковлевича Надсона (1862-1887), а также аудиозаписи чтения его дневников, писем и прозы под музыкальное сопровождение.
- Теги
- Лицензия
-
- Автор музыки
- Илья Пятов
- Автор текста
- Семен Надсон
- Исполнитель
- Илья Пятов
- Альбом
- Илья Пятов - Надсон. История любви (2018)
- Текст
- 31 января 1878 года.
Наташа, кажется, собиралась опять кокетничать со мной, но она ошиблась: я помнил слишком хорошо прошлый урок, чтоб таять от ее взглядов, разговоров и намеков.
А все-таки лучше Наташи едва ли кто-нибудь найдется на белом свете.
1 февраля 1878 года. Приезжаем на другой день к Дешевовым – оказывается, что они не могут нас принять: Наташа больна, и даже Миши нет дома. Мы начали откланиваться, но нас упросили остаться напиться чаю, что мы и сделали.
Софья Степановна позволила Наташе показаться публике, только с тем условием, если она будет «держаться на почтительном расстоянии», но это почтительное расстояние все более и более суживалось, и я вскоре заметил Наташу рядом с Васей. Я завязал спор с Софьей Степановной по поводу лени Миши. Скоро спор этот охватил всех, одна Наташа лишь посмеивалась. Замечательна одна вещь: и я и Вася, мы оба готовы были дать слово: я – в том, что Наташа смотрела только на меня, Вася – в том, что только на него. По правде сказать, меня смутило это разногласие, и опять у меня зародилось подозрение, не кокетка ли она?
3 февраля 1878 г. Уехал я от Дешевовых со смутным чувством надежды, но я заметил, что чем более загоралась у меня надежда, тем более ослабевала моя страсть. Вся любовь моя к Наташе была мгновенной вспышкой ищущего любви сердца, первой сильной вспышкой! Молодость заговорила во мне наперекор рассудку и заликовала, ободренная новым, неиспытанным счастьем. Но счастье закатилось – замолчала и молодость.
Следующий раз, когда мы были у Дешевовых, я видел в Наташе уже не свой идеал, который достоин только раболепного поклонения, перед которым, не рассуждая, склоняешься всем существом, принося ему в жертву мысли, грезы, надежды, покой, все свои действия и все свои досуги, идеал туманный, неуловимый образ которого вечно рисует тебе услужливое воображение. Нет, я видел в ней просто умную барышню и… только! – «Я выздоровел, Наталья Михайловна», - радостно объявил я ей. – «От какой болезни?» – «От порока сердца». Она усмехнулась. Не помню, каким образом, мы заключили с ней дружеский союз, и первый вопрос ее был такого рода: - «Скажите, Сеня (не Семен Яковлевич, а Сеня), любит ли меня Вася?» – Я, как истинный друг, несмотря на нежелание Васи вообще обнаруживать свое расположение к Наташе, сказал ей: «да».
Прошлый отпуск провел недурно: в среду читал Достоевского «Бесы» да Шиллера. У нас лежал Дарвин, да этого не хотел читать, Бог с ним: раскрыл на какой-то странице – вижу, разбирает человек любовь, как болезнь какую-то, все признаки, все симптомы. Мне даже обидно стало за Амура, которого автор третировал, как какую-нибудь арифметическую задачу.
А интересно бы знать, что теперь делает Наташа? Думает ли обо мне, грешном? Впрочем, мне ведь это ровно все равно!
Семен Надсон